Статьи Маршал артиллерии Юрий Павлович Бажанов и Великие Луки (Окончание. Начало в №206, №209)Маршал артиллерии Юрий Павлович Бажанов и Великие Луки (Окончание. Начало в №206, №209)
Как-то Озерский специально пришел к нам в комендантскую роту, посмотреть мою библиотеку.
- Ничего, аккуратный ты, салажонок, - начал он, поздоровавшись со мной и оценив взглядом мою библиотечку и уголок. Придется тебя забрать к себе в ПОАРМ боцманом, то бишь помощником своим. Возражений нет? Таковых, ясное дело, от меня не последовало.
Мне очень нравился и сам Озерский и его энтузиазм в работе.
В тот же день я был переведен в полит-отдел армии на должность армейского литэкспедитора. Теперь моя работа заключалась в том, что я ежедневно распределял и раздавал представителям воинских частей и учреждений армии газеты и другую политическую литературу. Получение и доставка поступающей в ПОАРМ корреспонденции также возлагалась на меня. Список литературы и разнарядку на ее распространение в частях каждый день получал лично от Озерского. Иногда по его поручению сам отвозил кипы политической литературы в части и подразделения, когда оттуда не было представителей или они запаздывали. Добирался попутной оказией или пешком, как придется. Ве-ликие Луки и пригород к тому времени я уже знал неплохо.
Под временное хранилище получаемой мною литературы было оборудовано помещение одного из магазинов, расположенного рядом с Шармом. Здесь всегда было полно народу. Представители частей приезжали и приходили в разное время. Для доставки литературы использовали ящики, большие корзины, мешки и прочую тару. Иногда мы просто бечевками или шпагатом связывали большие стопки предназначенных для бойцов книг, журналов и газет, и красноармейцы бережно взваливали тяжелую ношу на плечи или несли в город в руках.
Общаясь с представителями частей, я всегда был в курсе всех важнейших событий. За литературой приходили и молодые, чуть старше меня ребята, и пожилые, уже побывавшие на фронте солдаты. Едва завидев меня, многие из последних вместо приветствия обычно говорили добродушно:
- Ну как, сынок, чем ты нас сегодня угостишь?
Часто в красноармейской среде обсуждали положение на фронтах, обстановку в городе и деревне. Озерский регулярно устраивал политинформации.
А положение молодой Советской республики было очень трудным. Шел 1920 год. После разгрома Колчака, Деникина и Юденича страна Советов на короткое время получила мирную передышку. Однако эта передышка быстро закончилась. Антанта повела против нас новый, третий по счету, крестовый поход в надежде задушить республику. На этот раз главной ударной силой интервентов стали: с запада - белополяки, с юга - белогвардейцы барона Врангеля. На Украине против армии гетмана Пилсудского упорные бои вела только что созданная 1-я Конная армия во главе с Буденным и Ворошиловым. Чуть позже, в начале осени, против войск Врангеля повел ожесточенные бои Южный фронт, которым командовал М.В.Фрунзе. Продолжалась интервенция на Дальнем Востоке, в Закавказье еще хозяйничали контрреволюционеры - дашнаки, мусаватисты и меньшевики. По всей стране продолжали вспыхивать контрреволюционные мятежи и выступления. Город и бедняцкую деревню сжимали железные тиски голода и разрухи. Но даже в это суровое и трудное время ростки новой жизни пробивались повсюду. Люди воочию убеждались, что неисчислимые жертвы и беды, выпавшие на долю пролетариата и трудового народа, страдания и героические усилия не были напрасными. Борьба еще далеко не окончена, но верилось, что жизнь, которую они создают и с таким упорством отстаивают, будет прекрасной.
Первый коммунистический субботник, проведенный в апреле 1919 года в депо Москва-Сортировочная, пробудил сознание многих людей. Массовый коммунистический субботник на Московско-Казанской железной дороге всколыхнул всю страну. Образование военного и экономического союза пяти республик - РСФСР, Украины, Белоруссии, Латвии и Литвы помножило усилия народов по созиданию нового.
Принятый Советом Народных Комиссаров и подписанный Лениным декрет о ликвидации неграмотности привлек на сторону Советской власти новые и новые миллионы людей.
Мне вспоминается, с какой тревогой и надеждой посланцы частей первыми раскрывали газеты с сообщениями о положении на фронтах, с какой теплотой всматривались в редкие в то время фотографии вождя революции, с каким волнением читали вслух простые ленинские слова в очередной статье или передовице и с какой уверенностью в правоте ленинского дела шли с печатными материалами в свои подразделения!
Каждый день приходилось перетаскивать и перекладывать большое количество груза: книг и печатных изданий. К вечеру болели руки и не разгибалась спина. Но я был доволен своей работой и горд от сознания, что я нужен людям и приношу хоть какую-то пользу нашему общему делу.
- Не возвеличивай себя, но любое дело, даже самое незначительное, считай великим. И тогда великим будет для тебя и его содержание и смысл твоей жизни, - любил говорить Озерский, давая очередное поручение.
Я глубоко проникся философией поговорки своего непосредственного командира.
Из штабных работников армии наиболее сильное впечатление на меня произвел начальник Особого отдела товарищ Берзин, речь идет о будущем начальнике разведуправления РККА. Правда, сам я с Берзиным лично знаком не был. Однако очень часто видел его и при встрече он неизменно отвечал на мои приветствия. Особый отдел размещался рядом с политотделом армии в том же Вознесенском монастыре. Двор внутри монастыря был просторный, и я нередко наблюдал, как товарищ Берзин, оживленно разговаривая со своими собеседниками, а он всегда находился в окружении своих сотрудников и работников других отделов, пересекал двор, направляясь к себе в отдел. При этом он бывал и крайне сосредоточенным и веселым, что, однако, как мне казалось со стороны, не мешало ему быть в разговоре корректным, спокойным и выдержанным. Судя по ответным улыбкам окружающих, Берзин был очень добродушным, простым и отзывчивым.
Не знаю, чем объяснить, моей ли юношеской впечатлительностью или действительно яркой, запоминающейся особенностью этого человека, но из всех командиров 15-й армии, которых я тогда знал, именно товарищ Берзин оставил наиболее глубокий след в памяти и сразу стал в моей жизни эталоном командира. Волевого, энергичного, выдержанного и всегда подтянутого. Он всегда имел безукоризненный внешний вид.
Врангелевский фронт был последним большим фронтом гражданской войны. В конце 1920 года на Юге страны происходили решающие события. О том, что наша армия готовится влиться в состав Южного фронта, которым командовал М.В.Фрунзе, для всех нас не было большим секретом. Части армии спешно комплектовались, пополнялись оружием, боеприпасами и личным составом. В подразделениях велась ускоренная боевая подготовка. Со дня на день ждали приказа о переброске в район боевых действий.
Видимо, именно в связи с предстоящим отправлением на фронт ко мне на склад литэкспедиции зашел товарищ Озерский и повел разговор о том, что мне целесообразно как добровольцу непризывного возраста, пока не поздно, уволиться из рядов Красной Армии. Здесь в Великих Луках у меня мать и две сестры, одна из которых тяжело больна. Я, мол, единственный мужчина и кормилец в доме, и им крайне необходима моя помощь. А на фронте мне будет очень тяжело.
С первых же слов начальника я сразу понял, о чем идет речь, и, зная прямоту и решительный характер Озерского, был морально убит его настойчивостью. Изо всех сил я стал упрашивать его взять меня на фронт.
Видя, насколько я расстроен и подавлен, Озерский несколько смягчился. Однако вновь и вновь пытался убедить меня в целесообразности увольнения. Обидевшись, я твердо заявил, что из армии никуда не уйду и как комсомолец-доброволец прошу командование без всяких скидок на возраст послать меня на фронт вместе со всеми.
- Хорошо, - согласился Озерский, понимая, что против моего желания попасть на фронт любые его доводы бессильны, - на фронт, товарищ Бажанов, вы поедете, но при условии, если против этого не будет возражать ваша мать!
Да, легко сказать: не будет возражать... Я хорошо знал свою маму, знал, как она любит меня и как переживает за каждый мой шаг. Понимал, насколько нелегко будет ее уговорить. И сильно волновался, боясь начать этот трудный для нее и меня разговор. Но медлить было нельзя. Вечером, стараясь казаться спокойным, как бы ненароком, за ужином проронил, что через 2-3 дня вместе с ПОАРМом уезжаю на Южный фронт. Мать была настолько расстроена моим неожиданным сообщением, что потеряла дар речи и не могла сразу найти слов. Бросив все, кинулась ко мне и, прижав к груди стриженую голову, зарыдала. Потом стала упрашивать никуда не ехать, остаться дома.
При виде ее слез я готов был зареветь и сам, сердце разрывалось на части. Но как поступить иначе, если мама не допускала даже мысли о расставании. А мне во что бы то ни стало нужно еще подготовить ее соответствующим образом к разговору с Озерским. Что этот разговор состоится, я не сомневался.
- Ну что ты, мама, успокойся, все будет в порядке. Ведь я уезжаю ненадолго, да к тому же твой сын уже не мальчик, мне 15 лет. Я боец Красной Армии, комсомолец. Мой долг, как и всех бойцов, быть на фронте. Неужели ты оставишь меня дома, когда другие воюют, защищая революцию? Как же после этого я посмотрю в глаза товарищам? - так хотелось сказать матери. Но я не умел хорошо говорить как взрослый и особенно стеснялся говорить матери нежные и красивые слова.
Весь вечер и всю ночь, не отпуская меня ни на минутку от себя, мама плакала, а наутро, смирившись с мыслью о моем отъезде, стала торопливо собирать в дорогу. Вернувшись в литэкспедицию, я сразу же рассказал обо всем Озерскому. Как я и предполагал, чтобы убедиться в правдивости моих слов, он решил лично встретиться и поговорить с моей матерью.
Разговор был длительный. К моему немалому и великому удивлению, Озерский в этом разговоре был полностью на моей стороне. Весьма доходчиво, как это он умел делать, он убеждал мать, что врангелевцам жить осталось недолго, война скоро кончится и я вернусь домой целым и невредимым.
Что касается присмотра за мной, за это она может не беспокоиться. Как на Балтике, все будет в полном порядке. Он постарается сделать так, чтобы я не прекращал самостоятельной учебы, а после разгрома Врангеля обязательно поступил в военную школу.
- Пусть едет, парень он боевой и толковый, глянет на войну, потом поучится и будет настоящим красным командиром, - закончил он.
Лишь полностью удостоверившись в согласии моей матери, он стал быстро прощаться - накануне отъезда в полит-отделе было много срочных дел.
В этот вечер чувство бесконечной благодарности к Озерскому за его большую поддержку и теплые слова переполняло мое сердце. Однако расставание с матерью и сестрами все же было нелегким. Как мог, я старался успокоить их, твердо пообещав беречь себя и регулярно писать с фронта. Стесняясь перед однополчанами слез близких, очень просил сестренок и мать не провожать меня на вокзал. Дома на прощание крепко всех обняв, я по-русски трижды поцеловал их по очереди и, накинув вещмешок на плечо, пошел на войну.
Знакомые бойцы несказанно обрадовались, увидев меня. Они знали о разговоре с Озерским, переживали за исход моего дела и были очень довольны, что еду вместе с ними на фронт.
Началась погрузка. Подали наш эшелон. По команде Озерского мы принялись грузить в отведенный нам вагон-теплушку имущество литэкспедиции.
Однако не прошло и часа после начала погрузки, как последовала команда погрузку прекратить и всем срочно собраться на станционной площади. Сразу толком никто ничего понять не мог. Почему прекратить погрузку? Чье это распоряжение? Что за этим последует? Но через несколько минут все прояснилось.
- Товарищи! - обратился к собравшимся красноармейцам и командирам начальник политотдела армии товарищ Ковалевский, - Получено радостное со-общение! Красная Армия полностью разгромила барона Врангеля. Нашими войсками взяты Севастополь и Симферополь! Освобожден Крым!
Сообщение о победе на Южном фронте было встречено бурей оваций. Над станцией прокатилось дружное солдатское «ура!». Взлетели вверх шапки, папахи и рукавицы.
- Но это не все, - продолжал начальник политотдела, несколько снизив голос. - В связи с ликвидацией Южного фронта и окончанием гражданской войны получен приказ о расформировании нашей 15-й армии и демобилизации ее личного состава.
В молодой республике Советов это был один из первых приказов о демобилизации в Красной Армии и сокращении численности ее личного состава.
Вторая часть сообщения Ковалевского мною была воспринята с большим огорчением. Как обещал старшина, за год я действительно врос в красноармейскую форму, сжился с армейским коллективом, искренне полюбил и свою работу и армейских боевых друзей. И так мечтал попасть на фронт! А тут этот приказ! Расставание с боевыми друзьями, расставание с Красной Армией. Как внезапно все меняется! Снова работа, учеба, комсомольские дела и поручения в райкоме.
Глава четвертая. Комсомольская юность. Продразверстка. По сельской улице с оркестром
В стране царила разруха. Промышленность и сельское хозяйство были разорены семилетним периодом империалистической и гражданской войны. Из-за недостатка топлива, сырья и рабочих рук стояли сотни предприятий. Ощущался острый недостаток в самом необходимом: в хлебе, мясе, одежде, обуви, соли, спичках, мыле, керосине и т.д. Голодало Поволжье и большинство районов страны. Нам, как и очень многим в Великих Луках, жилось нелегко. Все, что еще было к тому времени в доме, ушло на базар. Получаемый мною небольшой паек делили на четверых. Голодали. Однажды к нам приехал в гости с Украины дядя Алеша, брат матери. Во время гражданской войны он был машинистом бронепоезда «Смерть директории», воевал на польском фронте.
Увидев незавидное положение нашей семьи, предложил нам возвратиться на родину, в Казатин.
- Там хоть родные рядом, поддержат, случись что, - говорил он, - не дадут с голоду умереть!
Мы и сами понимали, что это пока единственный для нашей семьи выход из трудного положения. Терять было нечего. Посоветовавшись между собой, решились на переезд...»
Инициатива краеведов
Интересный факт: в истории Советского Союза только 10 военачальников удостоились высокого воинского звания «маршал артиллерии». Ю.П. Бажанов стоит пятым в этом почетном ряду! Может быть, в Великих Луках проживают ветераны воинской службы, которые учились в Военно-инженерной радиотехнической академии ПВО имени маршала Советского Союза Говорова в Харькове и помнят Ю.П. Бажанова. Поделитесь на страницах газеты своими воспоминаниями.
В августовские Дни города Великие Луки посетила известный псковский краевед Т.В. Вересова. Несколько раз беседовал с ней по краеведческим те-мам. Рассказал Тамаре Васильевне, что в канун 140-летия ВЛРУ удалось найти интереснейшие материалы об одном из его учеников - Ю. П. Бажанове. Она порекомендовала в следующем году установить в городе памятную доску в честь маршала артиллерии, профессора-педагога, защитника нашего Отечества. Полностью с ней согласился, так как уже много дней вынашивал эту же идею, и обрадовался тому, что Т.В. Вересова, как всегда, поддерживает великолукских краеведов.
Таким образом, эта публикация СЧИТАЕТСЯ ИНИЦИАТИВОЙ и ХОДАТАЙСТВОМ краеведов Вересовой Т.В., Павлова В.Н., полагаю и всех краеведов, и всех ценителей военной истории нашего города об установке в 2018 году памятной доски маршалу артиллерии Бажанову Юрию Павловичу в Городе воинской славы Великие Луки.
Владимир Павлов, краевед
По материалам из интернета и собственные находки